Цифровизация как фактор устойчивого развития компании

Введение

Актуальность
исследования обусловлена тем, что цифровизация охватывает практически все отрасли экономики и сферы жизни общества. В условиях настоящего экономического и
геополитического кризиса, жестких ограничений и санкционной блокады
цифровизация все же дает шанс промышленным предприятиям избежать коллапса,
установить более тесные отношения с новыми партнерами, заинтересованными в
сотрудничестве с Россией, активизировать импортозамещение. В настоящее время существует множество
исследований, посвященных данному вопросу и раскрывающих его различные стороны
[9-11, 16-19, 26-28]. Проблемы устойчивости на макро- и микроэкономическом
уровнях экономики в их взаимосвязи и специфике исследуются в работах: Л.И.
Абалкина [1], А.И. Бородина и Н.Н. Киселевой [2], И. С.
Глазьева [3], В.В. Леонтьева [4], А.Я. Лившица [5], Б.А. Райзерга [6], Т.В.
Усковой [7], С.В. Чупрова [8] и т.д.

Целью данной статьи является
исследование влияния процессов цифровизации на потенциал устойчивости
промышленных предприятий.

Новизна: обоснована необходимость и выявлен потенциал разработки
и внедрения нового подхода к исследованию влияния цифровизации на устойчивость
промышленных предприятий, включающего качественный и количественный анализ уровня использования современных технологий на промышленных
предприятиях, способствующих повышению их устойчивости и конкурентоспособности в условиях новых глобальных вызовов.

Авторская гипотеза: в условиях взятого курса на цифровизацию российской экономики,
разработка эффективных методов оценки влияния уровня цифровизации на
устойчивость промышленных предприятий позволит принимать более обоснованные управленческие решения и
максимально использовать возможности цифровизации, открывающиеся благодаря
внедрению новых технологий в промышленный сектор экономики.

Методами исследования выступили: группировка материалов статистического наблюдения, методы расчета
относительных величин, изучения корреляционной связи, графический метод. В
качестве факторных признаков рассмотрены — индекс цифровизации бизнеса,
удельный вес организаций, использовавших цифровые технологии, удельный вес
организаций по направлениям использования технологий сбора, обработки и анализа
больших данных и показатели IT-кадров разного уровня.

Основная
часть

Период
2020–2021 гг., следующий за пандемией COVID-19 и началом более интенсивного
внедрения цифровых технологий в управленческую и экономическую деятельность, в
данном контексте является наиболее перспективным для трансформации
управленческого процесса из-за вынужденного эксперимента по перестройке
бизнес-схем значительной части организаций [9, с.
1417]. Цифровые технологии бросают вызов традиционным границам фирм,
меняют глобальные цепочки создания стоимости и географию рабочих мест [10, с. 303]. Цифровизация, внедрение подключенных
устройств, технологий анализа данных и искусственного интеллекта для дальнейшей
автоматизации процессов многими специалистами уже рассматриваются как
наступившее сегодня [11, с. 100].

На промышленных
предприятиях начали активно внедряться новые современные программно-аппаратные
комплексы, передовые технологии, осваиваться выпуск высокотехнологичной
продукции.

В результате началась
цифровая трансформация, которая должна была обеспечивать внедрение современных
технологий в системах разного уровня, причем, цифровизация нижнего уровня
неизбежно приводит к повышению уровня цифровизации на верхних уровнях (рис.1).

Рисунок 1 — Пирамида цифровой
трансформации на разных уровнях

Источник:
составлено авторами.

Соответственно
внедрение цифровых технологий на промышленных предприятиях приводит к росту
показателей цифровизации для регионов, и как следствие, для страны в целом.

В контексте
происходящих экономических и геополитических изменений резко обострилась
проблема обеспечения экономической безопасности и устойчивости отечественных
промышленных предприятий, Понятие устойчивости относится к важнейшим характеристикам
экономической динамики и рассматривается применительно к развитию всех
субъектов хозяйствования [12, с. 30], вынужденных
функционировать в условиях возросших рисков и угроз. На этом фоне
представляется актуальным исследование потенциала устойчивости промышленных
предприятий, начало исследований, которого положили представители
неоклассической школы экономической теории.

Неоклассические идеи
определяли отрасль использования категории «потенциал» в экономических
исследованиях отечественных учений 20-30 гг. XX века в связи с изучением
характера развития производительных сил и производственных отношений в
обществе. Активное использование в научных трудах понятия «потенциал предприятия»
началось в 70-80-х гг. XX века, когда увеличение темпов и объемов производства
стали приоритетными для предприятий. В работах большинства советских
исследователей того времени потенциал предприятия определяется через призму его
возможностей максимизировать выпуск материальных благ или достичь определенного
эффекта.

Развитие теории
потенциала предприятия содержится во многих исследованиях советских ученых, что,
безусловно связано с плановым характером экономики, предсказуемостью ее
развития, Под потенциалом (от лат. potentia — сила) понимаются источники,
возможности, средства, запасы, которые могут быть использованы для решения
каких-либо задач, достижения определенной цели [13].
Очевидно, что внедряемые цифровые технологии являются источником для совершенствования
технологий производства, позволяют экономить сырье, рационально использовать
производственные мощности, что положительно сказывается на возможностях
промышленного предприятия.

Потенциалом организации
принято считать «недоиспользованные, скрытые возможности накопленных ресурсов,
которые могут быть приведены в действие для достижения целей экономических
субъектов» [14].

В настоящей работе
предметом исследования является потенциал устойчивости промышленного
предприятия. С позиции теории самоорганизации потенциал устойчивости любой системы идентифицируется «как качественная
характеристика ее способностей к изменениям, ведущим к повышению адаптационных
возможностей, которые делают возможным переход организации из одного
качественного состояния в другое, более устойчивое с точки зрения его
экономических параметров, ведущее к прогрессу во всех других сферах его
деятельности» [15].

В рамках данного
исследования, под потенциалом устойчивости
промышленного предприятия, мы будем понимать его качественную
интегральную характеристику, которая отражает условия для реализации функций и
задач, стратегических целей и состоит из различных видов потенциалов, таких как
ресурсный, технологический, трудовой и т.д. (рис. 2).

Рисунок 2 — Структура
потенциала устойчивости промышленного
предприятия

Источник: составлено авторами.

В современных условиях
практически каждый структурный элемент потенциала устойчивости промышленного
предприятия подвержен цифровой трансформации.

Барьеры, препятствующие
цифровой трансформации предприятий, вызваны ограниченной
кибербезопасностью, несанкционированным доступом, утечкой данных;
трудностями в необходимости соответствия цифровым стандартам, нормам;
ограниченностью поставщиков решений по новым технологиям; низкой
компетентностью работников в сфере IT; проблемами с финансовыми ресурсами для
инвестирования в цифровизацию, достаточной инфраструктуры для цифровизации,
четкого представления выгоды от ее освоения [16, с. 56]. К типичным
препятствиям реализации проектов внедрения цифровых решений относятся
недостаточный уровень готовности к цифровизации, отсутствие полноты информации
об объекте, явлении, недостаточность необходимых компетенций участников
проекта, неэффективные бизнес-процессы и непредвиденные затраты [17, с. 2251].

Современные
инструменты цифровизации позволяют оптимизировать время выполнения
бизнес-процессов, структурировать приобретенные и накопленные знания, выстроить
оперативное взаимодействие членов коллектива по актуальным производственным,
организационным, сбытовым и пр. вопросам, обеспечивающим принятие оптимальных
управленческих решений [18, с. 263]. Для повышения эффективности
бизнес-процессов, информационного потенциала предприятиям необходимо взять на
курс на цифровизацию внутренних бизнес-процессов [19, с. 1657].

С внедрением новых IT-технологий
и цифровых бизнес-процессов запускаются самоорганизационные процессы в
организации. Самоорганизация по своему содержанию предполагает свойство
организаций самостоятельно обеспечивать действия, реализовать и активизировать
процессы своего функционирования и развития на основе внутренней способности
упорядочивать свои составные подсистемы и регулировать энергетические и
информационные потоки, которыми она обменивается с внешней средой [20]. Содержательно самоорганизация включает в
себя целый спектр процессов, таких как самоупорядочение, самообеспечение,
самовоспроизведение и связанные с ними самоконструирование, самоизготовление,
самообновление, самосовершенствование, самосохранение.

Современными учёными
доказано, что системообразующим фактором для функционирующих организаций
является их тенденция к самосохранению, физический смысл которой составляет
организация и взаимодействие между их элементами в соответствии с принципом
наименьшего действия или экономии энергии [21].

Самосохранение –
характеристика способности системы поддерживать такие параметры своего
функционирования и условий внутренней среды, которые гарантировали бы
сохранение ее целостности, выполнение основных функций (включая
репродуктивные), а также устойчивое развитие в будущем. Данное свойство
включает несколько аспектов:

— необходимость
предупреждения прямых угроз, обусловленных внутренними и внешними причинами
(неплатежеспособность, снижение, доступности сырья и материалов, форс-мажорные
обстоятельства и т.д.);

— необходимость
предупреждения косвенных угроз, которые обусловлены преимущественно изменениями
внешней среды (изменение или разрушение экономической системы в целом, стечение
негативных обстоятельств, изменение политического курса, введение экономических
санкций и т.д.).

Таким образом, к
факторам самосохранения и устойчивого развития предприятия (организации) можно
отнести: умеренную бюрократическую и налоговую систему в стране, оптимальный
размер организации, соответствующую организационную структуру управления,
профессионализм и «зрелость» персонала (в том числе IT-зрелость),
наличие материальных, технических, цифровых и финансовых ресурсов, а также
потенциала устойчивости.

И. Пригожин и Г.
Николис отмечают: «Поиск устойчивого развития всегда играет роль естественного
отбора» [22], следовательно, гарантом
жизнеспособности и эффективной деятельности организации будет развитие
потенциала ее устойчивости.

Результат внедрения цифровых технологий в бизнесе, а также скорость адаптации предприятий к цифровой трансформации можно
оценить при помощи индекса цифровизации бизнеса (Business digitalization
index). Данный индекс разработан совместно банком «Открытие», аналитическим
центром НАФИ и Московской школой управления Сколково [23]. Индекс является
интегральным показателем, учитывающим пять показателей:

·
уровень использования
каналов передачи и хранения информации (широкополосного интернета, мобильного
интернета, облачных сервисов и другое);

·
уровень интеграции
цифровых технологий в бизнес-процессы (CRM-системы, чат-боты,
автоматизированные решения для управления персоналом и другие);

·
уровень
использования интернет-инструментов для продвижения товаров и услуг (наличие
сайта с информацией о компании, товарах и услугах, наличие и поддержка страниц
в соцсетях, продвижение компании в поисковых системах и т.д.);

·
уровень
информационной безопасности (антивирусные программы, специальные программы и
другие);

·
уровень
цифровых навыков персонала (организация обучения, проведение тренингов и т.д.).

Максимальное значение
индекса, а также любого из входящих в него показателей – 100 процентных
пунктов. В таблице 1 представлены значения индекса цифровизации бизнеса в
2019-2021 годах [24]. В связи с
пандемией, локдауном и необходимостью перехода предприятиями на удаленный
формат работы резко увеличился уровень интеграции цифровых технологий в бизнес,
одновременно с этим произошло снижение уровня готовности к потенциальным
цифровым угрозам и готовности бизнеса к обучению персонала цифровым технологиям
(рисунок 3). Это можно быть вынужденной мерой, связанной с оптимизацией
бюджетов внутри компаний и перенаправлением финансов между разными статьями
расходов.

Таблица 1 Индекс цифровизации бизнеса в России (2019-2021 гг.)

Источник: составлено авторами (на основе
данных ПАО Банк «ФК Открытие» и Аналитического
центра НАФИ) [24].

Рисунок 3 — Динамика
изменения индекса цифровизации бизнеса и его компонентов в России

Источник: составлено авторами (на основе
данных ПАО Банк «ФК Открытие» и Аналитического
центра НАФИ) [24].

Процесс
перехода промышленных предприятий к финальной стадии цифровой трансформации
(«умному производству») можно оценить при помощи показателей структуры. Для
классификационной группировки видов экономической деятельности «Промышленность»
на основе ОКВЭД2 представлены статистические данные за 2020 год,
характеризующие удельный вес промышленных предприятий, использующих цифровые
технологии (таблица 2) и технологии сбора, обработки и
анализа больших данных для решения разных задач (таблица 3).
Очевидным становится низкий уровень использования современных технологий на
промышленных предприятиях, что свидетельствует о начальной стадии цифровой
трансформации.

Таблица 2 — Удельный вес организаций,
использующих цифровые технологии (в процентах от общего числа обследованных
организаций), в России в 2020 г.

Источник: составлено авторами (на основе
данных Федеральной службы государственной статистики) [25].

Таблица 3 — Удельный вес организаций по
направлениям использования технологий сбора, обработки и анализа больших данных
(в процентах от общего числа обследованных организаций) в России в 2020 г.

Источник: составлено авторами (на основе
данных Федеральной службы государственной статистики) [25].

Потенциал устойчивости
предприятия зависит от IT-зрелости
персонала. Без наличия профессиональных кадров высокого уровня невозможно
внедрение новых передовых IT-технологий
и модернизация производства, что снижает потенциал устойчивого развития
предприятия. Для собирательной классификационной группировки
видов экономической деятельности «Промышленность» на основе ОКВЭД2 при помощи
показателей структуры рассчитан удельный вес специалистов разного уровня от
общего числа специалистов в России в 2020 г. (таблица 4).

Таблица 4 — Показатели численности IT-кадров
разного уровня в России в 2020 г.

Источник: составлено авторами (на основе
данных Федеральной службы государственной статистики) [25].

Следует отметить особо
важную роль процессов цифровизации в промышленном секторе экономики. Достижение эффекта синергии в условиях цифровизации
промышленности требует построения сбалансированной промышленной политики, в
содержании которой учитываются интересы ключевых стейкхолдеров (экономических и
неэкономических субъектов) [26, с. 505]. Ряд
передовых предприятий переходит на автоматизированное цифровое производство,
основанное на массовом внедрении интеллектуальных систем управления и
киберфизических систем, использовании облачных вычислений, масштабной
автоматизации бизнес-процессов, распространении искусственного интеллекта и
Интернета вещей.

Многие исследователи
отмечают, что, несмотря на большое число интегральных показателей для оценки
уровня цифровизации экономики, «на сегодняшний момент
не существует единой и общепринятой методики по определению уровня цифровизации
промышленного сектора экономики» [27]. Поэтому несмотря на то, что сегодня не вызывает сомнений
влияние цифровизации на потенциал устойчивости социально-экономических систем
(промышленных предприятий и регионов), выявить эту зависимость при помощи
числовых показателей не представляется возможным.

Заключение

Процесс
цифровизации российской промышленности отстает от темпов ведущих стран. Задержка России в освоении цифровых
технологий, по разным оценкам, составляет около 5–10 лет, что обусловлено, в
том числе, негативным влиянием санкций, которые затруднили доступ к передовым
зарубежным технологиям [28]. Кроме этого, факторами, сдерживающими цифровизацию
отечественных промышленных предприятий являются низкий технологический уровень
и уровень автоматизации, недостаточный уровень IТ-грамотности кадров, недостаточная доступность
финансовых ресурсов и технологий.

Таким
образом, дальнейшая цифровизация промышленных предприятий будет способствовать
формированию современной производственной сферы, способной быстро и гибко
реагировать на изменения внешней и внутренней среды, противостоять санкционным
ограничениям, новым вызовам и угрозам и, в конечном
итоге, будет способствовать повышению потенциала устойчивости промышленных
предприятий.

Поскольку всё больше компаний включают принципы устойчивого развития в свои бизнес-стратегии, предприятия будут активнее использовать преимущества технологий Industry 4.0 для повышения эффективности инженерно-технической, операционной и производственной деятельности, при этом предоставляя разнообразные экологические выгоды для клиентов, считает Алексей Лебедев, вице-президент AVEVA в России и Восточной Европе.

В последнее время компании стали уделять большое внимание стратегиям устойчивого развития. На Ваш взгляд, с чем это связано и как пандемия повлияла на «экологичные» бизнес-подходы?

— За последние десять лет общество, инвесторы и регулирующие органы проявляют все больший интерес к защите окружающей среды, и это, безусловно, находит отражение в бизнес-политике различных компаний. Организации начинают понимать, что без четкой стратегии устойчивого развития они не смогут отвечать требованиям меняющегося мира.

События прошлого года усилили эту тенденцию и повысили важность стандартов в сфере экологии, социального и корпоративного управления, поскольку компании хотят не только получить прибыль в краткосрочной перспективе, но и максимально восстановить и улучшить свои позиции с заделом на будущее.

Многие предприятия в мире, в том числе в промышленном секторе, уже приняли стандарты отчетности в области устойчивого развития. Так, согласно недавнему исследованию компании KPMG Impact, приблизительно 80% предприятий в 52 странах предоставляют отчеты об устойчивом развитии, что на 5% больше, чем в 2017 году.

С первых недель пандемии компаниям пришлось ускоренными темпами внедрять цифровые технологии, которые помогли приспособиться к новым условиям. А какую роль цифровизация играет в достижении целей устойчивого развития?

— Автоматизация процессов и технологии не только повышают безопасность, эффективность и производительность, гарантируя непрерывность бизнеса. Они обеспечивают высокую доступность и глубокую аналитику данных, помогают осуществлять мониторинг процессов в режиме реального времени и улучшают контроль операций. Это позволяет сокращать отходы, рациональнее использовать энергию и сырьё, а также оптимизировать цепочки поставок, что делает отрасли более экологичными.

Ученые уже получили документальные подтверждения тому, что внедрение цифровых инструментов позволяет сократить на 15% выбросы CO2 в разных отраслях, как то: энергетика, транспорт, строительство, обрабатывающая промышленность, сельское хозяйство, а также сфера услуг. В абсолютных цифрах это столько, сколько вместе выбрасывают в атмосферу США и Европейский Союз.

По данным Всемирного экономического форума и PwC, применение современных технологий способно ускорить достижение по крайней мере 10 из 17 Целей устойчивого развития, сформулированных ООН. Следовательно, 70% из 169 показателей, направленных на ликвидацию нищеты, борьбу с неравенством, содействие процветанию общества и защиту окружающей среды к 2030 году, можно достичь с помощью существующих цифровых инструментов.

Означает ли это, что устойчивость невозможна без цифровизации? Станет ли экологичность неотъемлемой частью бизнес-моделей?

— Цифровизацию и устойчивость можно рассматривать как две стороны одной медали. Современное промышленное программное обеспечение способно поддержать устойчивое развитие компаний в долгосрочной перспективе, что может принести взаимную пользу людям и планете. Передовые ИТ-решения для предприятий способствуют созданию новых идей и цифровых методов работы. В итоге улучшаются инженерно-технические, операционные и производственные процессы, которые обеспечивают клиентам различные экологические и социальные выгоды.

В ближайшее десятилетие, по мнению компании AVEVA, устойчивость станет важным элементом промышленных бизнес-моделей по всей цепочке создания стоимости на протяжении всего жизненного цикла активов. Будущее принадлежит компаниям, которые максимально используют интеллектуальные данные для расширения возможностей сотрудников и достижения взаимовыгодных результатов для бизнеса и окружающей среды.

С чего следует начать реализацию концепции устойчивого развития?

— Реализация концепции устойчивого развития требует времени. Важным начальным этапом этого процесса является анализ и согласование приоритетов и текущих возможностей бизнеса, в том числе и технологических. Для промышленных предприятий, стремящихся к устойчивости, цифровизация формирует основу для более глубокого понимания своего потенциала, позволяет внедрить контроль деятельности в режиме реального времени и ускорить общий рост эффективности компании. Именно поэтому цифровая трансформация, как правило, естественным образом становится следующим этапом для многих организаций. И по мере продвижения по пути устойчивого развития у них будут появляться новые способы применения цифровых технологий, которые помогут уменьшить вредное воздействие на природу и улучшить жизнь общества.

Какие усилия предпринимает ваша компания для создания более экологичного будущего?

— На сегодняшний день AVEVA уже является участником ряда корпоративных экологических инициатив, включая BSR и UN Global Compact, которые объединяют компании для совместной работы над проблемами климата. Недавно мы вступили в Альянс потребителей возобновляемой энергии (Renewable Energy Buyers Alliance, REBA), а также присоединились к инициативе ООН Race to Zero и кампании «Климатическая цель – 1,5°C» (Business Ambition for 1.5°C), которые направлены на переход к полностью безуглеродной экономике к 2050 и ограничение глобального потепления до 1,5 ° C.

В качестве участника инициатив AVEVA подает пример и определяет направление, в котором будет развиваться. Оставаясь приверженными устойчивым инновациям, мы интегрируем экологические принципы в нашу деятельность, культуру и стратегию, чтобы стимулировать устойчивость собственных бизнес-процессов и создавать программное обеспечение, которое поможет заказчикам снизить влияние на окружающую среду. Главным вкладом нашей компании станет то, как мы с помощью своих технологий сможем ускорить путь других организаций к экологической стабильности.

Нефтегазовая компания PETRONAS, которая заменила устаревшие инструменты управления, смогла использовать общую для всех своих производственных объектов информацию, повысить скорость и эффективность принятия решений и устранить материальные потери из-за противоречивых данных. В результате компания не только сократила сроки оценки качества сырой нефти, увеличила маржу в сети поставок и распределения, но и оптимизировала потребление топлива и электроэнергии на нефтеперерабатывающих заводах.

Оба приведенных примера демонстрируют выгоду продуманной стратегии цифровой трансформации, которую поддерживают первоклассные технологии и решения. Мы видим, что накопленный за прошедший год опыт и полученные уроки начинают определять, каким может быть будущее промышленных предприятий.

Основные термины (генерируются автоматически): устойчивое развитие, Западная Европа, Восточная Европа, ИКТ, положительное влияние, экономическое развитие, индекс использования, уровень значимости, большее влияние, организационная модель.

Похожие статьи

1. Курбанов А.Х., Курбанов Т.Х. Управление производством на предприятиях в условиях цифровизации экономики: возможные преимущества и риски. В кн.: Юшаева Р.С.-Э. (отв. ред.) Роль цифровой экономики в укреплении экономической безопасности страны: материалы Международ. науч.-практ. конф., Грозный, 23 октября 2019 г. Махачкала: АЛЕФ; 2019. С. 78–85.

2. Грибанов Ю.И., Репин Н.В. Перспективы IT-аутсорсинга в цифровой экономике. Российский экономический интернетжурнал. 2018;2.

3. Абдрахманова Г.И., Вишневский К.О., Гохберг Л.М., Дранев Ю.Я., Зинина Т.С., Ковалева Г.Г. и др. Что такое цифровая экономика? Тренды, компетенции, измерение. Докл. к 20-й Апр. международ. науч. конф. по проблемам развития экономики и общества, Москва, 9–12 апреля 2019 г. М.: Изд. дом Высшей школы экономики; 2019. 82 с.

4. Президент Российской Федерации. Указ Президента Российской Федерации от 09.05.2017 № 203 «О Стратегии развития информационного общества в Российской Федерации на 2017–2030 годы». http://kremlin.ru/acts/bank/41919 (дата обращения: 03.10.2022).

5. Министерство цифрового развития, связи и массовых коммуникаций Российской Федерации. Приказ от 23.04.2020 № 195 «Об утверждении методик расчета показателей федерального проекта „Цифровые технологии“ национальной программы „Цифровая экономика Российской Федерации“». https://www.gks.ru/metod/fed-proekt/met110603.pdf (дата обращения: 03.10.2022).

6. Медовников Д.С. (ред.) Цифровая экономика: глобальные тренды и практика российского бизнеса. М.: НИУ ВШЭ; 2018. https://imi.hse.ru/pr2017_1 (дата обращения: 03.10.2022).

7. Мальцев А.А., Мальцева В.А. Цифровизация экономики в контексте реализации Целей устойчивого развития: обзор ключевых экспертных докладов 2019 г. Вестник международных организаций. 2020;15(4):189–195. https://doi.org/10.17323/1996-7845-2020-04-09

8. Clark S., MacLachlan M., Marshall K., Morahan N., Carroll C., Hand K. et al. Including digital connection in the United Nations Sustainable Development Goals: A systems thinking approach for achieving the SDGs. Sustainability. 2022;14(3):1883. https://doi.org/10.3390/su14031883

9. Lopatkova Y.A. Achieving sustainable development: A baseline analysis of Western and Eastern European countries. R-Economy. 2021;7(1):18–27. https://doi.org/10.15826/recon.2021.7.1.002

10. Шилова Е.В., Дьяков А.Р. О феномене четвертой промышленной революции и его влиянии на экономику и управление. Вестник Прикамского социального института. 2018;3(81):86–95.

11. Min J., Kim Y., Lee S., Jang T.-W., Kim I., Song J. The Fourth Industrial Revolution and its impact on occupational health and safety, worker’s compensation and labor conditions. Safety and Health Work. 2019;10(4):400–408. https://doi.org/10.1016/j.shaw.2019.09.005

12. Lazareva A., Belyaeva Zh. How virtual and augmented reality companies develop ESG dynamics: empirical study. Contemporary Business Concepts and Strategies in the new Era: 14th Annual Conference of the EuroMed Academy of Business, September 22–23, 2021, Virtual.

13. Upadhyay A., Mukhuty S., Kumar V., Kazancoglu Y. Blockchain technology and the circular economy: Implications for sustainability and social responsibility. Journal of cleaner production. 2021;293:126130. https://doi.org/10.1016/j.jclepro.2021.126130

14. Pathstone. Quantum boosts for sustainable development. https://www.pathstone.com/quantum-boosts-for-sustainable-development/#_ftn1 (дата обращения: 03.10.2022).

15. Смирнов Е.Н. Глобальные цифровые платформы как фактор трансформации мировых рынков. Вопросы инновационной экономики. 2020;10(1):13–24. https://doi.org/10.18334/vinec.10.1.100699

16. Веретенникова А.Ю., Семячков К.А. Инновационные модели цифровой экономики как фактор устойчивого развития умных городов. Региональная экономика и управление. 2022;71. https://doi.org/10.24412/1999-2645-2022-371-10

17. Morell M.F., Espelt R., Renau Cano M. Sustainable platform economy: Connections with the Sustainable Development Goals. Sustainability. 2020;12(18):7640. https://doi.org/10.3390/su12187640

18. De Luca F., Iaia L., Mehmood A., Vrontis D. Can social media improve stakeholder engagement and communication of Sustainable Development Goals? A cross-country analysis. Technological forecasting and social change. 2022;177:121525. https://doi.org/10.1016/j.techfore.2022.121525

19. Goralski M.A., Tan T.K. Artificial intelligence and sustainable development. The international journal of management education. 2022;18(1):100330. https://doi.org/10.1016/j.ijme.2019.100330

20. Arfanuzzaman Md. Harnessing artificial intelligence and big data for SDGs and prosperous urban future in South Asia. Environmental and sustainability indicators. 2021;11:100127. https://doi.org/10.1016/j.indic.2021.100127

21. Galiano-Coronil A, Jiménez-Marín G., Elías Zambrano R, Tobar-Pesántez L.B. Communication, social networks and Sustainable Development Goals: A reflection from the perspective of social marketing and happiness management in the general elections in Spain. Frontiers in psychology. 2021;12:743361. https://doi.org/10.3389/fpsyg.2021.743361

22. НАФИ. Вынужденная цифровизация: исследование цифровой грамотности россиян в 2021 году. https://nafi.ru/analytics/vynuzhdennaya-tsifrovizatsiya-issledovanie-tsifrovoy-gramotnosti-rossiyan-v-2021-godu/ (дата обращения: 03.10.2022).

23. Belyaeva Zh., Lopatkova Y. Digital skills in the new normal world: Empirical study of employability trends-2025. Contemporary Business Concepts and Strategies in the new Era: 14th Annual Conference of the EuroMed Academy of Business, September 22–23, 2021, Virtual.

• 
  08 октября 2021

• 5 мин — время прочтения

Цифровая трансформация не просто обеспечивает устойчивое развитие: эти два явления тесно взаимосвязаны и подкрепляют друг друга.

• Бизнес
• Окружающая среда
• Производительность
• Экономия

Ещё по теме Бизнес